Урок
Пролог.
Кикутиё печально брел по лесу.
– Никто меня не любит... – грустно размышлял он вслух, – Никто меня не уважает... Никто не считает меня самураем... Только Камати... – тут обзор меху закрыли помехи: испереживался. И он захотел трагически припасть к близлежащему дереву. Попытался найти его на ощупь.
Что-то он действительно нащупал. Только это было вовсе не дерево, судя по тому, как легко оно оторвалось от земли... И слегка хрустнуло в могучих руках меха.
– Стоп!!! Кикутиё! – противно-спокойный голос Камбея, – Поставь Кюдзо на землю. Иначе он поставит себя сам. И тебе этот способ не понравится.
Взор Кикутиё прояснился. И он узрел блондинистую шевелюру, из-под которой мрачно созерцали его вишневые глаза. Кюдзо даже успел достать катаны.
– Ой... – только и сказал мех, разжимая объятья. Блондин рухнул вниз. Благо внизу оказалось что-то мягкое, которое знакомым голосом простонало:
– Кю... дзо, слезай... немедленно! Ты кирпичи на завтрак ел?!
Самурай исполнил повеление, быстренько спрятав катаны в ножны. Да уж, свалился на драгоценного генерала с обнаженными клинками в руках.
Потом блондин отряхнул землю с плаща, ощупал ребра и негромко сказал:
– Кикутиё, ещё раз перепутаешь меня с Камати – я перепутаю тебя с бандитом.
***
Раннее утро. Легкий скрип чуть приоткрывшийся двери...
Кюдзо выглянул в коридор. Проход свободен. Крадучись, самурай быстро начал двигаться к выходу.
Вчера Кацусиро подозрительно долго упрашивал Камбея о чем-то. Генерал в итоге сдался и не менее долго советовался с «верной женушкой». После чего блондин много раз за весь вечер ловил на себе задумчивые взгляды Камбея и сочувствующие Ситиродзи. Но Кюдзо вовсе не собирался в угоду генералу становится нянькой для Кацу... Поэтому он и крался ранним утром по коридору, надеясь, что успеет спрятаться в лесу до тех пор, пока Симада не припряг...
Наивный... Камбей недаром был генералом. И не плохо знал способности каждого из своих подчиненных. Он с ещё более раннего утра устроил засаду...
Дверь широко распахнулась перед самым носом блондина...
– Доброе утро, Кюдзо! – Камбей ослепительно улыбнулся.
Телохранитель в ответ пробурчал нечто мало вразумительное. У него было свое мнение насчет замечательности этого утра, а точнее его последствий.
И, хотя лицо самурая хранило такое же непроницаемое выражение, как всегда, в глазах появилась обреченность.
– Мне в голову пришла идея... – со значением начал Камбей.
– «Знаю я твою музу... Мелочь синеволосая …»
– Пожалуй, нам стоит устроить Кацусиро урок на выживание в лесу. Три дня поживем на дикой природе, вдали от цивилизации. Как тебе?
– «Дикой деревни ему мало было?!» – подумал Кюдзо, а вслух сказал, – Замечательно... Только без меня.
– Ну, Кюдзо... – продолжал соблазнять Камбей, – Ты только представь: лес, тишина, ты, я...
– Кацу... – замогильным голосом закончил блондин.
– Ну, зачем ты так говоришь?!! Он же наш ученик...
– Я предлагал завести вместо него чау-чау...
– Как думаешь: уговорит? – произнес Хей, глядя на отчаянно жестикулирующего Камбея и нахохлившегося Кюдзо, который напоминал статую командора.
– Сто процентов, – заверил его Сити, – Симада и не такие крепости брал.
Наконец Кюдзо сдался:
– Когда мы отправляемся?
***
Пара попыток – забыть Кацусиро в деревне или потерять его в лесу – не увенчались успехом.
***
Темнело медленно.
Кюдзо появился с масштабной охапкой хвороста и начал собирать костерок.
Камбей вручил Кацу ведро и послал того за водой, предупредив, что нужна она для приготовления пищи, то есть чистая.
***
Кацу, порядочное количество времени побродив в поисках речки, наконец наткнулся на неё.
Наклонился... И, конечно же, по всем законам жанра, рухнул в воду. Ведро описало широкую дугу в воздухе и где-то шлепнулось. Но этого юноша не заметил. Вода обожгла его холодом: снег только сошел.
Пробарахтавшесь длительное время, юный самурай наконец смог выбраться на берег. И тут он обнаружил, что не знает, где находится...
***
Мокрый и несчастный Кацу бродил по лесу, стуча зубами и тоскливо постанывая:
– Сенсей... Сенсей...
Стемнело. Холод пробирал до костей. Хуже быть уже не могло...
Кацусиро остановился и, собрав последние силы, во весь голос провыл:
– СЬЕЕЕЕЕНЬСЬЕЕЕЕЙ!!!
Волки, устраивавшие неподалеку концерт, озадаченно примолкли, а в нескольких шагах от него, за деревьями что-то со звоном упало.
– Чт-то это было? – произнес немного дрожавший голос Камбея.
– Не знаю... – ответил настороженный голос Кюдзо, – И знать не желаю.
– Надеюсь, оно не съело нашего Кацу...
– Мечтать не вредно.
А счастливый по самые уши юноша уже несся на эти самые любимые в мире голоса.
Он выскочил на поляну...
…И понял, что ему следовало наниматься в Канну не самураем, а штатным приведением.
Камбей опять уронил котелок себе на ногу. Меланхолично точивший катану Кюдзо вскочил с нею на перевес.
– Сенсей... – промямлил ученик.
– Кацу?!
– А что? Непохож?
– Определенное сходство имеется... – вздохнул Камбей, – Раздевайся. Вот одеяло. Где ведро?
Тут Кацу вспомнил, что у него действительно было ведро и некая миссия...
– Утопил? – обреченно сказал Камбей, с жалостью глядя на несчастного ученика, – Так, мы остались без ужина...
Кюдзо поднялся.
– Сейчас вернусь...
Минут через 10 он действительно вернулся... Если Кацусиро напоминал приведение, то Кюдзо дал фору всем утопленникам и зомби...
Нет, одежда у него было сухая, по крайней мере – плащ.
Лицо бледное с отливом в синеву, губы серо-черного оттенка. Мокрые волосы влажной паклей облепили лоб и щеки. Хотя рука, протянувшая Камбею полное воды ведро, красноречиво не дрожала, дрожало все остальное. А зубы, нагло проигнорировав все попытки блондина сохранить невозмутимый вид, отбивали барабанную дробь.
Камбей взял ведро и, наблюдая, как блондин присаживается у самого огня, мысленно досчитал до трех и с присвистом выпустил набранный воздух. Вот достались сокровища!!! Одно по глупости чуть не утопло. Второе из чистого упрямства...
– Ты за ним нырял? – ледяным тоном осведомился генерал.
– Он-но лежало на б-берегу, – мрачно бросил Кюдзо.
– Неужели? – голос источал сладкий яд, а Симада в упор смотрел на мокрую голову самурая.
– На противоположном...
Камбей только вздохнул. Огляделся в поисках одеяла. На одном сидел Кацу, вторым он же укрывался, а на третье бросил свою мокрую одежду.
Камбей расстегнул застежку плаща и набросил его на Кюдзо. Тот было попытался сопротивляться... Но генерал самым нежным тоном пообещал:
– Придушу...
И все возражения увяли на корню... Кюдзо с блаженным видом закутался в теплый плащ. А Камбей приступил к приготовлению ужина. Как назло о готовке он имел самое смутное представление.
... С немым ужасом глядя, на творение рук своих, которое было похоже на что угодно, кроме еды, Симада протянул миски товарищам по несчастью.
Кацу ел с благоговением: кулинарный шедевр его сенсея.
Кюдзо уныло поковырялся, бормоча, что в следующий раз будет готовить сам и, вообще, Камбея к котлу близко не подпустит.
Сам генерал, опробовав дивное кушанье, благословил небеса, что рядом нет Хея. Тот бы провозгласил ему анафему за такое издевательство над рисом.
***
Кюдзо проснулся раньше всех и встал, намереваясь сделать из остатков ужина что-то хотя бы относительно съедобное.
Сперва, посмотрев на осклизлую массу, блондин подумал, что это уже не исправимо. Но, мысль о том, как этим завтракать, предала эму сил и энтузиазма. В конце концов, черт с деньгами и славой. Но еду и питье крестьяне им обещали. Правда, о качестве еды разговору не было...
Когда он уже почти придумал, зашуршали кусты.
– Ну, вы как живы? – шепотом вопросил Ситиродзи.
– Относительно, – Камбей проснулся и сел.
Хей наклонился на котелком. На заданный с ужасом вопрос, что это такое, Кюдзо поделился с ним своей проблемой. И оба, подозрительно быстро нашедшие общий язык, заколдовали над котелком.
– Вы здесь как оказались? – поинтересовался Камбей у Сити и Горо.
– Да, нам без вас скучно стало. Но ты не волнуйся, мы Кикутиё оставили деревню охранять. Решили, что лес такого издевательства не выдержит.
– А деревня выдержит? – скептически поинтересовался Камбей.
– Да, ладно тебе. Мы ж ненадолго. Что он может натворить за такое малое время?
– Кикутие?! Это риторический вопрос. Надеюсь, хоть что-то останется... – вздохнул генерал.
– Кушать подано, – объявил Хей, – А я не знал, что Кюдзо умеет готовить, – тихо сообщил он остальным, когда блондин отправился будить Кацу.
– Он телохранитель. Положено. Ведь с господином можно в какие угодно обстоятельства попасть, – поучительно сообщил Горобей.
– Надо будет его ещё раз в лес вытащить...
Эпилог
Кромка горизонта понемногу светлела...
Бесшумно отварилась створка окна... Кюдзо высунулся наружу... По-воровски огляделся и спрыгнул на землю.
– Доброе утро, Кюдзо! – четыре ослепительные улыбки были плохим утешением.
– Когда мы отправляемся?.. – обреченно спросил самурай.
