Бред моей больной головы...
1. Название: Петушиные бои
2. Автор: Илери
3. Бета: Цири
4. Рейтинг: PG
5. Вид \ категория: Джен
6. Жанр: Юмор
7. Пейринг \ персонажи: 7 самураев, Кирара, Комати, Охара, Укё, Тессай.
8. Предупреждения: OOC, AU
9. Саммари: Ситиродзи решил покончить с каннским петухом, мешающим ему спать.
10. Дискламер: Персонажи принадлежат создателям.
   Ситиродзи зевнул и перевернулся на другой бок. В Весёлом Квартале он мог спокойно позволить себе спать до обеда. Там его никто не беспокоил, так как после очередной шумной ночи все тоже блаженно спали. Но жизнь в Канне крайне отличалась от городской. Каждое утро, в пять часов утра включался местный будильник, а точнее – петух. Бедный самурай объявил этому яркому представителю пернатых войну, не препоручив это дело Камбею, потому как знал – проиграет.
   На рассвете, как только эта вредная птица взлетела на забор и начала прочищать горло, обладатель известных хвостиков, специально не спавший всю ночь, а тыривший по всему дому обувь, вскочил на подоконник, и с криками, которым позавидовал бы даже Кацусиро, стал бросать найденные сапоги и тапки в бедного петуха. Но гордая птица не сдавалась. Она прыгал по забору, не хуже, чем Кюдзо по гигантским мехам, не забывая при этом кукарекать. Обувь кончилась, но это несколько не остановило Момотаро. В нём проснулся азарт. В ход пошли постельные принадлежности,  вазы с цветами, шамисен, и даже любимое оружие, которое после посадки благополучно осталось торчать в крыше курятника. То, что можно было запустить в назойливого петуха, лежало теперь во дворе, рядом с забором с перьевой мишенью. Петух кукарекнул и распустил хвост. Огонек азарта ещё больше разгорелся в глазах не выспавшегося Ситиродзи. Он помчался в комнату Камбея. Генералу, причём, как и другим обитателям дома, дружественная перебранка петуха и Сити абсолютно не помешала мирно дрыхнуть…
   Вскоре, весь скарб генерала с интересом изучали на наличие еды проснувшиеся курицы. Петух во всё горло завопил: «Кукарекууу!!!» Обозлившийся Ситиродзи не отыскав ничего другого под рукой, схватил посапывавшего генерала и метнул его в «противного» петуха. Камбей очень удивился, когда его нос, без генеральского ведома, пропахал землю возле курятника, но, увидев в окне зверскую рожу Момотаро, он, приняв сидячее положение, задумался: «Что же я такого сделал, что меня из окна вышвыривают?» Сити плюнул от досады и умчался в комнату Хея, с нескрываемыми намереньями перекидать в нахала все запасы риса рыжего механика.
   Кюдзо проснулся раньше обычного, из-за каких-то странных криков. Он как раз выходил из леса, когда его обожаемого Камбея выбрасывали из окна. Светловолосый самурай отправился выяснять о причине столь возмутительного акта против в ничём не виноватого генерала. Он только приблизился к дому, как из окна, соседствующего с тем из которого «выпал» Камбей, вылетел увесистый мешок риса. Это начало переходить все границы. Влетев в комнату с возмутителем тишины, Кюдзо застал жуткую картину: озверевшего Ситиродзи занёсшего мешок риса над головой и виснувшего на нём полуголого рыдающего Хейхати.
«С психами лучше не связываться. Я ничего не видел», - решил Кюдзо и «отступил» обратно в лес. Камбей ещё больше удивился, когда на него упал мешок с рисом.  В его голову, наконец, забрела светлая мысль: «Неужели я ему изменил?»
   А борьба продолжалась. Рис кончался. С неизвестной попытки Ситиродзи удалось-таки сбросить с себя Хея, и он впервые попал, правда, в забор. Хилое строение не выдержало такого надругательства и, вместе с воющей от собственного достоинства птицей, рухнул на землю. Петух от испуга спикировал прямо на всё ещё задумчиво сидящего в грязи Камбея. Генерал в третий раз за сегодняшнее утро удивился, когда истошно вопящая птица запуталась у него в волосах. И взглянув на такое безобразие, подумал: «Может она гнездо хочет свить? Неужели Кюдзо все деревья в лесу приватизировал?»
   Из своей комнаты вышел слабо проснувшийся Горобей. Глянул на дерущихся как две дикие кошки Хейхати и Ситиродзи, на задумчивого Камбея с птицей на ушах, и, приняв решение, что он всё ещё спит, ушёл обратно к себе. Расцарапанный и покусанный Сити, проиграв битву за рис, покинул сидящего на оставшихся мешках Хея, и побежал за другими снарядами. На этот раз на его пути образовалась кухня. На столе он обнаружил несколько подозрительных помидоров, с почерневшими бочками. Злобно ухмыльнулся: «Вот теперь гад, ты от меня точно не уйдёшь», и, хихикая, помчался приводить свой гениальный план в действие: законопатить клюв жуткой птичке.
   Видимо, Ситиродзи, всё-таки кое-чего не учёл. Гордая птица, чудом выпутавшаяся из кудрей задумчивого генерала, теперь больше похожего на пугало, получившая гнилым помидором в голову, вместо того, чтоб упасть, приняла героическую позу и напала на ожидающего совсем другого результата Момотаро. Сити испугался. Он побежал обратно в дом…
   Спустя пять минут по дому бегало три самурая преследуемые одним воинственным петухом.
- Мой рис…- стонал Хей, петуху удалось то, что не смог сделать злой Ситиродзи. Разделить остатки риса и механика.
- Фиии… - на бегу зажимая нос, морщился Момотаро. Петух издавал жуткие благовония: гнилых помидоров с курятником.
- Давайте его к Кацусиро загоним! – озарился Горобей. Остальные самураи поддержали его согласным пыхтением.
  Пара обманных манёвров и враг народа в комнате у себе подобного. Сначала раздавалось лишь лёгкое какуреканье, затем изумлённый возглас, ну а в итоге истошные вопли дорвавшегося петуха и жалобные крики: «Сенсей!» Затем, на несколько мгновений всё стихло. Бац! Раздался звук бьющегося стекла. И вновь всё затихло. Через пол минуты стены дома потряс оглушительный вопль. Троица выбежала на улицу. Оказалось, что Кацу, вместо того чтобы бежать куда подальше, спрятался от петуха в курятнике. Такую непростительную глупость не мог совершить даже Кикутиё. Петух, решив, что Кацусиро посягнул на его драгоценный гарем, совсем взбесился. Перекрыв юному самураю, путь к бегству, он наступал. Замученный Кацу стыдливо прикрывающийся драной простынёй, попытался было предпринять попытку к бегству, но наглая птица решила, во что бы то ни стало устранить соперника. Петух злобненько закудахтал. Кацу испугался. Кацу очень испугался и … совершил жуткий акробатический трюк, в итоге которого, пробив пяткой крышу, оказался на поверхности, повиснув на торчащем из крыши оружии Момотаро. Птичка, немного побродив кругами вокруг шеста, уселась на козырёк – сторожить трусливого соперника. Кацусиро тихо завыл.
   В это время Камбей коему, наконец, надоело думать и соображать на не выспавшуюся и не совсем ясную голову, плюнул на всё и ушёл спать в комнату Горобея, благо там ещё не побывал Ситиродзи, с его странной клептоманией. Сам Момотаро пребывал в состоянии полного шока от понимания того, что он сам «выкинул» своё любимое оружие. Но ещё больше его убивало то, что его сейчас не вытащить, и вообще, сомнительно, что после зубов Кацусиро и клюва петуха оно останется ещё целым. Горобей с очень задумчивым лицом куда-то тихонько смылся.
   Так проходит около часа. Кацусиро завыл в полный голос, заглушая недовольное бульканье Хейхати. Рыжий механик отбирал у куриц рассыпанный рис, пытаясь хоть в какой-то мере восстановить свои запасы. Петух же не сводил своих глаз с Кацусиро, изредка недовольно кукарекая. На горизонте замаячили две фигуры. А точнее одна. Комати ехала верхом на своём обожаемом дяденьке, только что вернувшимся с ночного дежурства. Они шли будить и кормить защитников деревни Канна.
   Петух оторвался от созерцания пяток Кацусиро, обнаружив приближающееся красное нечто. Гордая птица возмутилась и, решив, что её добыча никуда не сбежит, отправилась убирать нового явного противника, имеющего столь вульгарную окраску. Он слетел с крыши курятника и отогнал рисового маньяка от своего гарема. Сити резко эвакуировался в открытое окно своей комнаты, и уже оттуда продолжил стенать о своём драгоценном оружии. Петух нахохлил гребешок и с воинственным криком помчался на Кикутиё. Механический самурай был обескуражен. И впервые в жизни он не сообщил нападавшему, что он самурай. А птичка атаковала. С каждой секундой на сверкающей полированной броне бывшего крестьянина появлялись всё больше и больше царапин. Комати удивлённо взирала с верхотуры на бешеную птицу. Такого она ещё никогда не видела. Даже Дяденька по сравнению с этой птичкой вполне казался чем-то привычным и нормальным. В это время Кацу воспользовавшись тем, что петух несколько занят, перестал скулить, и сполз с шеста. При этом дырявая простыня зацепилась и окончательно порвалась. Красный Кацу, не рискнув добежать до дома, нырнул в стоящий за курятником стог сена. Оттуда он продолжил тихо выть, в надежде, что кто-нибудь принесёт ему одежду. Но, увы, на Кацусиро сейчас совсем не обращали внимания.
   Петух успокоился, решив, что он по ошибке перепутал Кикутиё со столбом. Птичка решила вернуться к своему старому противнику. Но Кацу уже на крыше не было. А был пытающийся вытащить своё оружие Ситиродзи. Петух довольно кукарекнул и помчался на своего давнего обидчика. Сити ойкнул и ускорил процесс. Тут из-за угла вылетел Горобей с криками: «Ложись!» и кинул что-то на крышу курятника, надеясь попасть в петуха. Прогремел небольшой взрыв. Курятник снесло вместе с вопящем на нём Момотаро. Теперь все три его совсем чёрных хвостика торчали вверх, а на плечах болтались остатки лилового халата, подарка Юкино. Хейхати и Кикутие снесло взрывной волной. Горобей скорчив невинную рожу - слинял. Из окна высунулась разбуженная физиономия генерала, выглянувшая в окно, узнать, а чё тут собственно происходит. Среди жалких остатков курятника, среди закопчённых куриц, в саже и пепле стоял совершенно невредимый петух. Он был взбешён. Его лишили дома. «Всех зарежу. Всем кровя пущу», - выражал его вид. Тут со стороны стога послышался сдвоенный вопль. Это Сити думавший, что падает на мягкую солому, упал на нечто твёрдое. И Кацусиро, когда увидел, ЧТО на него приземлилось. Камбей плюнул и, закутавшись в одеяло, ушёл в лес, туда эти психи не решатся сунуться. Там территория Кюдзо.
   Кацу с визгом, прикрывая наготу курицей, умчался в дом. Петух обнаружил старого противника и бросился догонять. Очухавшиеся Кикутиё и Комати помчались за петухом, досматривать представление. Сити обнимался с вновь обретённый любовью. Лишь Хея не волновали дела насущные, он уничтожал принесенный девочкой рис.
   Тем временем Кацу бегая по дому от враждебно настроенной птицы, бросил курицу и закутался в неосторожно оставленный Камбеем на вешалке белый плащ. Петушок нагнал Кацусиро и вцепился клювом в плащ и повис. Мальчик взвыл от испуга и, вылетев в окно, с криками побежал к чьему-то дому, искать спасения. Сиё строение оказалось новым жилищем Манзо и его дочери Сины. «Привидение» ворвалось в дом и до испорченных штанов напугало его хозяина. Спустя пять минут после вторжения дом не выдержал такого надругательства и рухнул. Юный самурай побежал в лес. Но из-за деревьев высунулась рука в красном рукаве и лёгким шлепком отправила нерадивого обратно в деревню, при этом, сдёрнув с него белый плащ – Камбей настоял. А на плащике висел агрессивно рычащий петух, жаждущий крови. Кюдзо осознал свою ошибку, только после того, как от его алого плаща остались одни тряпочки, колышущиеся на ветру. Катаны он, вытащить не успел, а с бешеными птицами дела раньше просто не имел. Птичка с чувством собственного достоинства ускакала в деревню, волоча за собой остатки Камбеевского плаща. Хозяину уже не столь белого предмета было не до своего имущества. Он, свалившись в кусты, хохотал над новым имиджем своего врага.
   Петушок искал свою сбежавшую жертву. Но найти её ему было не суждено. Кацу, забежав в чей-то огород, прикинулся пугалом. Крестьяне на улицах не появлялись, они давно укрылись в убежищах, ещё при жутких завываниях Кацусиро с крыши курятника.
   Горобей, с пришедшей ему в голову идеальной идеей, хихикая, шёл к Кираре, заранее представляя результат придуманного им плана. Как ни странно, после того, как шут продемонстрировал жрице степень разрушения деревни и саму ненормальную птичку, жрица быстро согласилась на его предложение. Но в нём был один пунктик: надо было сначала поймать петушка.
   До самого вечера, всё самурайство, кроме пугала-Кацусиро ловило хитрую птичку, которая наотрез отказывалась даваться в руки. Кто-то ловил из чувства мести, кто-то из чувства долга, а кто-то просто так – ради спортивного интереса.  В процессе охоты было снесено десять сараев, шесть домов, разрушен алтарь воды и напуган бандитский партизанский отряд, в очередной раз напавший на бедную Канну. На закате их спасла хихикающая Охара, заманившая голодного петушка в мешок зерном. Тут же план Горобея воспроизвели в действие. Кирара написала письмо Укё, в котором преподносила в дар этот мешок с его содержимым. Опасный субъект отправили с одним из жителей пещеры, которые здесь иногда паслись на остатках мехов.
   Канна, наконец, свободно вздохнула.
***
   Утро. Радостный Укё читал письмо написанное его обожаемой Кирарой. Он был просто в восторге. Когда он распаковал мешок, его удивлению не было границ, так как кроме закопчённого петуха он там ничего не обнаружил. Птичка проснулась и ощутила резкую потребность подраться. Визг был слышен далеко за пределами дворца… Тессай помчался на крик.
   Спустя довольно ничтожное время Молодой Господин прятался на макушке механического самурая, пытаясь туфлёй отбиться от вредной птицы. Ну, а Тессай выбрал самое безопасное место – холодильник.
***
   Четыре часа утра. Ситиродзи спит сном праведника. Четыре тридцать. Он всё ещё спокойно спит. Пять часов утра. Над двором проносится строенное: «Кукареку!!!». Сити вскочив, по привычке, чуть не выпав в окно, тупым взглядом, уставился на новый забор. На нём сидело три молодых петуха во всю глотку орущих любимую песню их папаши. Момотаро с воем сполз на пол, в приступе безумия жуя подушку … А где-то в деревне, в чьём-то огороде, Кацусиро ждал, когда хоть кто-нибудь принесёт ему одежду. А на горизонте маячил замученный житель пещеры, таща за собой какой-то подозрительно знакомый мешок …